Фалько и Ханс Хёлцель – это один и тот же человек. И, вместе с тем, Фалько и Ханс Хёлцель были двумя в корне различными характерами.

С точки зрения психоанализа – искусственно созданное Сверх-Я и истинное Я. Петер Ланц, автор этой книги, знал их обоих. И в этой книге он достоверно описывает оба этих "Я".

Я вспоминаю дождливую пятницу в марте 1986. Американская звукозаписывающая компания Фалько сообщила по телефону грандиозное известие: «Ханс, на данный момент ты - самый популярный, номер 1 в Америке!» Фалько сделал это с «Rock me Amadeus». Никогда раньше немецкоязычный певец не поднимался на американский Поп-Олимп. Мы попытались раздобыть бутылку шампанского в местном венском кафе. На стол подали только игристое вино, но мы были согласны обойтись даже дешевой газировкой, лишь бы отпраздновать этот триумф.

Только у Ханса Хёлцеля, теперь всемирной звезды - Фалько, праздничное настроение никак не желало появляться. «Что с тобой такое?» - спросил я его. «Теперь начинается чертовски тяжелое время. Все будут мерить меня этим номером 1», - так думал он в отчаянии. «Это давление меня доконает...»

Едва ли какой-то случай из жизни Фалько будет более характерен для этой величайшей венской всемирной звезды, как это неподдельное отчаяние в момент его самого большого успеха. Он был перфекционистом, сам себя приговорившим к успеху, честолюбивым и гениальным. Однако за этим скрывался Ханс Хёлцель - глубоко человечный, порой сильный, а порой слабый, но вместе с тем всегда ранимый и часто очень одинокий.

Даже если его критики так никогда этого и не поняли: его высокие требования к окружающим, наиболее взыскательно предъявлялись к себе самому. И более всего он разочаровывался в себе, если не мог им соответствовать. Если, к примеру, песня не имела ожидаемого успеха, потому что он требовал от публики слишком многого. Или когда он опустошал один - другой стаканчик виски, хотя сам себе предписал воздержанность. Одним словом, когда Фалько был не настолько хорош, как того желал Ханс Хёлцель.

Этот Ханс Хёлцель был вынужден терпеть неудачи при жизни, вопреки всем успехам, вопреки всей всемирной славе. Он был вынужден терпеть неудачи, поскольку сотворенная культовая фигура Фалько обладала слишком большим талантом и в то же время предъявляла слишком высокие требования. Чувствительный Ханс Хёлцель не мог выносить часто некорректную критику, и, в конце концов, он убежал от многих «хороших друзей» и доброжелательных критиков на Карибы.

«Ты знаешь, по-настоящему меня будут ценить в Вене только тогда, когда я умру…», - философствовал он, когда мы сидели вместе поздно ночью после телевизионного эфира - всего лишь за несколько недель до трагической аварии. Теперь его действительно ценят - не только жители Вены, но и все остальные критики, которые так никогда и не поняли его по-настоящему. Ведь действительно, теперь он умер, этот Ханс Хёлцель. Но Фалько, в этом я уверен, все это переживет.